Большие Меми

Большие Меми 

     Чуть ли не в бронзовом веке началась история этого древнейшего поселения. Это известно доподлинно, поскольку в веке прошлом в собрание знаменитого казанского коллекционера купца Заусайлова поступили доисторические предметы, найденные здесь во время работ по раскорчёвке леса. Это были бронзовые вещи, исполненные в скифском так называемом «зверином» стиле — осколки топоров, ножей,копийные острия, черепки посуды. Причём характер этих любительских раскопок показывал, что бывшие обладатели всего этого убойно-бытового хозяйства были далеко не первыми поселенцами здешних мест.

   Зато на горе было обнаружено ещё и более позднее кладбище, судя по описанию находок, - старое чувашское, относящееся к веку шестнадцатому. Там находились различные железные поделки, характерные для этой национальности.

   Впрочем, довольно о делах загробных. Не менее интересно и происхождение названия села, которое также уходит корнями в далёкое прошлое. По этому поводу у местных доморощенных исследователей имеются две версии. По одной из них, когда в семнадцатом веке сюда явились русские, они спросили у аборигенов: «Кто здесь живёт?», - и услышали в ответ: «Ми,ми!». Не поняв, что им пытались ответить на русском («Мы, мы!»), пришельцы приняли услышанное за название некоей новой народности и соответственно окрестили местность.

   Другая версия предполагает, что поскольку «меми» по чувашски — грудь, а коренные чуваши обладали именно низким ростом и широкой грудью, название могло произойти и отсюда. То есть образовался некий симбиоз языков, когда к чувашскому слову «грудь» русские произвольно добавили слово «большая». Вот вам и Большие Меми — место жительства широкогрудого народа.

   Так ли иначе, а объективно можно утверждать одно — наименование села всеми приурочивается именно к визиту незваных гостей из России. Те же за короткое время вытеснили исконных обитателей с этих плодородных земель. Тем более что сами визитёры были суровыми северянами из Пскова, Новгорода и Нижнего Новгорода. Многие из ныне живущих стариков считают себя их потомками. И наверняка не без основания.

С тех пор земли эти отошли государству, и крестьяне на них жили исключительно государственные, не знавшие железной руки определённого помещика, способного выжать из своих крепостных ровно столько, сколько из них вообще можно выжать. Народонаселения вплоть до революции здесь всегда было достаточно много — до тысячи человек и более, а потому и земли всегда катастрофически не хватало — приходилось идти в её поисках на новые необжитые места, основывая деревни по соседству.

   Посреди села до сих пор высится монументальное здание резной деревянной церкви. Она и сейчас удивительно красива: вычурные оконца, лепные украшения боковых креплений — каждое полено сруба тщательно художественно обработано. Даже характерные православные купола и покосившиеся кресты — всё сделано из дерева. Как говорится, церковь — из тех, что без единого гвоздя строились. Так и всплывает в памяти гоголевский храм, где Хома Брут замаливал грехи осатаневшей панночки.

   Эта церковь была построена в 1882 году на средства именитого купца Савина, который вообще сделал многое для благоустройства села. Обвинить купца в излишней благотворительности не позволяет тот факт, что хорошее отношение деревенских жителей было ему жизненно необходимо — он скупал здесь многие продовольственные товары для реализации через свои городские магазины. Из Казани для богослужений в новой церкви прислали священника Попова, женой которого была дочь Крестникова, бывшего владельца нынешнего химкомбината имени Вахитова, производившего в то время свечи и мыло.

   Кстати, жена и дочь священника преподавали в местной начальной школе вплоть до 1929 года, пока их не репрессировали в силу известных причин. Школа же стала восьмилетней лишь в 1963 году, а средней — 1995 -м. Последнее событие было связано с постройкой для неё за год до этого прекрасного двухэтажного здания площадью почти 1200 квадратных метров.

    Одновременно со школой был построен и просторный Дом культуры, где помимо отдельно имеющегося в селе медпункта организовали ещё и профилакторий. Кстати, о медпункте. Его обустроил в 1878 году всё тот же благодетель купец Савин, однако здание до сих пор находится в прекрасном состоянии и функционирует «на всю катушку».

Верхний Услон:край родной навек любимый…:научно-популярное издание/Под ред.Л.Г.Абрамова.-Казань:по городам и весям, 2001.-363с.

За дальнею околицей

Заведующая Большемеминской

сельской библиотекой-филиалом №1

Скарлухина Г.Я.

     Околица - милое деревенское слово. Означает оно то, что расположено около, то есть на краю, там, где кончается деревня и начинается мир, название которому Природа. Мир этот велик и может открываться с чего угодно: клочка поля, озера с тенистыми ветлами, пахнущего травами луга - всего того, что способно радовать, очаровывать и западать в душу на всю жизнь.

     И за улицей Исаевка тоже начинается Мир, а точнее - Мирский дол. Это довольно большая площадь, представляющая из себя переплетение долин, вершков, косогоров, изрезанных многочисленными оврагами.   Испокон века здесь паслись хозяйские стада. Но здесь же были и сенокосные луга, где строжайше запрещалось отдавать сенокосы под пастбища.

    Когда подходила пора, всем Миром (всей деревней) делили луга, отданные под покосы. А происходило это так: сначала выборные люди объезжали всю территорию, записывались все места, где можно было накосить хоть одну копну сена. Староста села саженью проводил обмеры. Затем начиналась самая ответственная процедура - жеребьевка. Кто-то из народа вытаскивал из шапки жребий-фамилию односельчанина и оглашал ее. Деление паев шло отдельно «на корову» и отдельно «на овец».

     С самого раннего утра со всех концов села раздавался звонкий перестук-мужики пробивали косы. Косить начинали со светом, то есть «по росе». «Коси коса - пока роса». На сенокос шли, как на праздник. Любили сенокос, хоть и трудно было, работа самая напряженная.

   После революции ответственный за сенокос был крестьянин по фамилии Малов. Так как дело это было хлопотным и не особо благодарным, сельская община отдала ему под ежегодный покос одну из долин. Так она стала Маловой долиной.

     С левой стороны стоит - красуется березовая роща Мазаново. Особенно хорошо там весной. Весна в деревне - событие огромной важности. В пору моего детства жителей в нашем селе было много и ребятня, с первыми признаками тепла, прямо-таки высыпала из домов. А половодье! Я застала ещё время, когда весенние разливы были поистине грандиозными. Полая вода, стекаясь со всех оврагов, заходила в село, порой отрезала от внешнего мира. Весенние каникулы учителя приурочивали к половодью. Делать это было необходимо: речные и талые воды делили село надвое - на чувашскую и русскую стороны. И нам, Староуличным, надо было ходить в школу через речку по деревянному мосту, который всегда затапливало, лишая нас возможности учиться. Для нас, ребятишек, это было настоящим праздником.    

     Но более всего весной оживлялась околица. И у каждой улицы было свое место.   Для нас это была березовая роща. И нет красивее, милее и роднее нашего Мазанова, этих белоствольных берез, где мы проводили свое детство.

     Как только растает снег, родители выгоняли овец, а мы их там пасли. Нас, детей Старой улицы, тянуло туда какой-то невероятной силой. Набив котомки картошкой, лепешками и прочей нехитрой едой, бежали в наше Мазаново. Жгли костер, запах которого не забудется никогда. Варили пастушью похлебку, пекли картошку, кипятили чай. Воду брали из Мазановского родника. Играли в лапту, в казаки-разбойники.

   Рядом с Маловой долиной - Дегтяринские вершки. Они занимают большую площадь. По ним в середине 20-го века проходила дорога из села Ивановское (построенная еще помещиком Еремеевым), пересекала речку Меминку и поднималась в гору по Суходолу (Сухой дол, потому, что нет ни одного родника). На горе она соединялась с основной дорогой - Буинским трактом, соединяющей города Буинск и Казань. Меминцы ее называли Столбовая дорога. С Малых Кокуз она выходила в Меминский лес, заходила в село, пробегала в Тарасов переулок, спускалась до Стульникова переулка и поднималась в гору вдоль Каменного оврага (там брали камень для хозяйственных нужд), заходила в Егидерево, оттуда-в Уланово и Сеитово, а дальше - на большак и на паромную переправу в Верхний Услон.

   Дорога для села - это связь с большим миром, это жизнь. Дорогу в меру сил и возможностей благоустраивали, выравнивали особо проблемные места, посыпали щебнем. А при входе и выходе из села ставили часовенку, благословляя, таким образом, отъезжающих в добрый путь.

   Здесь, на Меминской горе в 1941 году прощались с солдатами, уходившими на войну. Около 380 человек поднялись в эту гору. А обратно вернулись только 215.

     Дорога помогала селянам в торговых делах. Чтобы продать в Казани излишки выращенной продукции (картофель, мясо) хозяин выходил к Тарасову дому и «ловил» грузовик. Ездили, в основном, женщины. Иногда брали и нас, детей.

   За Дегтяриным, в строну Коргузы, Гусиное горло. По своим очертаниям оно напоминает горло гуся. Здесь по сей день проходит Коргузинско-Большемеминская граница. Перебравшись здесь через Меминку, поднимаемся в гору, которую разделяет Ершов овраг (здесь очень много водилось рыбы: плотва, окунь, особенно много было ершей). По склонам горы - заросли луговой земляники.

   По левую сторону еще один овраг - Кочин. Гора у оврага широкая, раздольная и холмистая (с кочки на кочку). Стада коров, овец кормились на ней с весны до глубокой осени. Внизу очень много змей.

   Поднявшись еще выше, мы попадаем на бывшую территорию поселка «Заовражный», который образовался в 30-е годы 20 века по решению правительства о дроблении крупных хозяйств. В него вошли, в основном, жители Коргузы. Но относился он к Большемеминскому сельскому совету. Поселок был маленький, около 30 домов.

       Невдалеке от Заврага(мест.), примерно после Октябрьской революции образовалось хуторское хозяйство поселок Рассвет. В него вошли крестьяне близлежащих деревень. Населенный пункт относился также к Большемеминскому сельскому совету. Была здесь своя школа. Здесь учились дети из Заврага, позже - из Подсобного хозяйства .                

     Таборские вершки. Говорят, любили там раскидывать свои шатры кочевые цыгане. Мужчины - цыгане работали в кузницах, женщины ходили по деревням, занимались дарованным им от природы ремеслом - гаданием.

     Поселок «Подсобное хозяйство» организовал перед войной завод «им. Серго» города Зеленодольска в целях помощи своим рабочим. В него вошли жители сел Коргуза, Рассвет, Егидерево, Чернышевка, Большие Меми. Это было сильное хозяйство: за короткое время были построены бараки для рабочих, баня, мельница, магазин. Скоро появились коровник и свинарник. Появилась техника. Разбили яблоневый сад. Управляющим хозяйством был поставлен Данилов Дмитрий Данилович. Ветеринарный врач Бочкарев Ефим Терентьевич следил за состоянием своих подопечных животных. А за полеводство отвечал агроном Сафонов. Жизнь там бурлила. «Подсобное» просуществовало до 1964 года, а затем хозяйство перешло в состав совхоза «Приволжский».

       Шемурановский овраг соседствует с вишневым садом, который появился в 1957 году. Сад раскинулся над оврагом большими прямоугольными площадями. Сад был посажен еще совхозом «Приволжский». Вот как это было. Привезли из Теньков саженцы яблонь, вишни, сливы. Вся деревня вышла его сажать. Садовником назначили Сидорова Григория Ивановича. Охраняли сад Скарлухин Иван Андреевич и Барбанов Василий Андреевич. Каждый вечер они объезжали сад верхом на лошадях, смотрели за порядком.

      А между тем сад подрастал, скоро здесь появились жители - запели, защебетали птицы. Первыми новоселами были соловьи. Весенним цветом занялись яблони, вишни, сливы. Через два года сняли с них небольшой урожай. И какая же это была вишня: знаменитые сорта «Шубинка», «Любская», «Владимирская» - черно-красная, крупная , сладкая.

        Яблоки были также старинных мичуринских сортов: «Боровинка», «Антоновка», «Анис», «Белый налив», «Пепин шафранный», «Китайка золотая». Детвора ее особенно любила, называя медовкой, в пору спелости она будто медом наливалась. Медовка часто хворала и очень много зла приносили ей зайцы. Садовник закутывал медовку на зиму мешковиной и обматывал соломой.

    Совхозный сад был с трех сторон закрыт густым лесом. Он стоял ровной стеной, закрывая сад от холодных ветров. Урожай собирали всем селом. Всем хватало работы. Школьники собирали плоды и ссыпали в ящики и корзины, потом их отправляли на консервный завод в Нижний Услон.

     Если смотреть на гору из села, то мы увидим две посадки. Прямая уходит в Ягодный, Косая уходит на восток до Медвежьего оврага. В начале века там стояла водяная мельница.

     С правой стороны, па пригорке лежит поле, обрамленное с двух сторон сосновыми посадками, ласково названное меминцами «Польцо». Его делит пополам Пилин овраг, как бы распиливая его надвое.

     Огромный, раскидисный Медвежий овраг огибает гору и уходит к подножию Вишневого сада. Возможно, за его силу и мощь овраг получил такое имя. Здесь били сильные родники. Когда-то Ивановский помещик Еремеев здесь построил мост. В 19-м веке стояла водяная мельница. А левая его сторона называется малиновой.

   С горы спускаемся к реке Меминке. Речка здесь шумная и глубокая. Почему и название получила соответствующее - «Прорва». Чуть выше стояла водяная мельница. Здесь любили рыбачить и любили купаться. Сюда же пригоняли стада на водопой.  

     От речки идет небольшой Песочный овраг.   Когда-то, давным-давно, здесь был большой водоем. (Расположенное в километре поселение называется Нижнее Озеро).

     Винные вершки - излюбленное место отдыха молодежи.

     Здесь устанавливалась большая, высотой до 10 метров? качель. Летом вечерами здесь собиралась молодежь. Играли в разные игры, играли на гармони, пели песни, качались на качелях. Желающего покачаться раскачивали специальными вожжами так, что «дух захватывало».

     Богат был Винный родниками. И были они сильными, глубокими, холодными и прозрачными, как хрусталь. Однажды мужики решили узнать глубину родника. Связав несколько вожжей и привязав к ним камень, они стали его опускать, но дна так и не достали. Так родник стал «Бездонный» .

     В Винных вершках во время колхоза имени Молотова был разбит еще один сад, где также росли отменных сортов яблони и вишни. Садоводство было развито в нашем крае очень сильно. Вот что писал «Волжский вестник» в 1899 году о нашем крае и конкретно упоминая наше село.

     Садовником был Тощев Леонид. Впоследствии, когда сад стал бесхозным, яблони выкорчевывали местные жители и сажали в своих садах, таким образом сохраняя отменные старинные сорта.

     Небольшие яблоневые сады в нашем селе были практически у всех. Но были сады, которые росли вне села:

Трошин сад (на месте овечьих кошар);

Палишкин сад (левее и паралельно каменного оврага);

Токтаров сад (за староверскими кладбищами);

Гаврилов (Дьячков) сад (рядом с Токтаровым-в саду был родник);

Недоварков сад (следующий в сторону суходола);

Гордеев сад (возле водокачки, рядом с Каменным);

Можинов сад;

Сидоров (Сигаев) (за чувашской улицей, где родник под названием «Волчек»).

   Ближе Тараканкиному болотичку, когда образовался совхоз «Приволжский», был полевой стан, здесь хранилась совхозная техника.

     Недалеко от Своего леса стояла вышка. Ее назначение - определение географических параметров местности, она была центром определяющей местности.

   Левее от вышки – Свой (Меминский) лес, который раньше охранялся. А правее в лесу находилась пасека колхоза имени Молотова.

Одним из первых пасечников был Костюнин Дмитрий Иванович. Охранял пасеку Машагин Антон. Последним пасечником был Барбанов Иван Андреевич     (на фото слева).  

      Рядом с пасекой - Ванюшкин вершок. Название вершку оставил в 1959 году бывший председатель Сельского Совета Стульников Иван Андриянович.   В жизни женатого председателя произошла личная драма - любовь к замужней женщине. Выхода из ситуации он не нашел. Сельчане нашли его там повешенным.

     Утланки - это большой овраг, название, возможно, татарского происхождения. Уходит клином от Ванюшкина вершка.

     Жилье находится недалеко от Мемей. Само по себе название говорит о том, что там жили когда-то люди. А жили они там еще с 19 века. Есть версия, что Жилье выгорело от пожара, произошедшего в 1920-годах прошлого столетия.

     От Жилья в сторону Мемей раскинулись чувашские сады. Множество яблонь отличных сортов росло по всему склону оврага. Эти сады принадлежали жителям села с чувашской улицы.

     Но если от Жилья повернуть в сторону реки Свияги, мы попадем в местечко под названием Купча. По легенде это поле в 19 веке меминцы продали Ивановскому помещику Еремееву. Эти деньги община потратила на борьбу с местным жульем - обнаглевшие преступники поджигали дома, грабили, воровали . Их изловили и отправили в Сибирь.

       Потом здесь помещик построил хутора для рабочих, которые работали в поле.

       Огромный массив Михайлова оврага расположился километрах в двух по левую сторону от Купчи. Он поражает своим великолепием и мощью. Здесь встречаются множество видов деревьев лиственных пород: береза, липа, ольха, дуб, осина, клен. На опушках, в богатом разнотравье, растут лекарственные травы, а также редкие и исчезающие растения, занесенные в Красную книгу Татарстана: душица, зверобой, шалфей, тимьян, ландыш. А также заросли орешника, шиповника и крушины, рябины, калины. Спустившись вниз метров на 400, можно напасть на поляны лесных пеньковых опят. Под пологом шумного леса, в соседстве с журчащими родниками,   иные года их здесь растет великое множество.

     В судьбе Михайлова оврага была одна печальная история, произошедшая в годы Великой Отечественной войны, тяжелые испытания которой выдерживали не все. Бежав от ужасов войны, двое солдат из Мемей и двое из Ивановского укрылись в Михайловом овраге, вырыли землянку и жили там, пока их не арестовала опергруппа под командованием Бориса Осадчего.

     Скочищинские овраги. Скочиха - одна из самых древних улиц. ( В настоящее время здесь проживает 5 семей). Овраги Скочихи сплошь покрыты следами старинных подворий - ямами, так как где стояла изба, там обязательно были большие погреба и подполья. Огороды шли вниз к речке, обеспечивая таким образом полив и влажность почвы. Во времена образования колхоза здесь, в тридцатых годах, по низу оврага сажала овощи бригада колхоза имени 27 лет Красной армии. А поверху холмов шла улица, протяженностью от церкви до Жилья. Причем дома, судя по ямам, стояли друг к другу очень близко.

     В 20-30-х годах прошлого века на месте, где сейчас стоит дом Баймяшкина Н.Д. была бакалейная лавка Чадаева. На Скочихе было найдено много старинных медных монет. Самые древние относятся к временам правления Петра Первого.

    В чувашскую улицу клином врезается овраг, именуемый странным названием Болото, тем более, что сейчас здесь сплошь окультуренная территория, засаженная и огороженная вполне симпатичными огородами. Но история названия оврага уводит нас далеко в прошлое села. Когда-то на этом месте, в самом деле, было болото. О наличии воды свидетельствуют многочисленные колодцы, где воду весной можно спокойно зачерпнуть ведром, не применяя шеста. В 19-м веке здесь купали лошадей. Но болото, видимо, создавало определенные неудобства. Жители села решили осушить его довольно коварным способом, не предполагая всей опасности, а именно-внесением ртути. Такого кощунства вода не вынесла и ушла

       Сегодня село Большие Меми, как, к сожалению, и многие другие, почти опустело. Одни перебрались в город и в родительский дом приезжают лишь на время отпуска, другие покинули родные места навсегда. Но вот околица осталась. Как и прежде, над ней разгораются и затухают ясные зори, сюда быстрее заглядывает солнце и раньше приходит весна. И как прежде, она радует, волнует и манит в неизведанный мир.